Горящие туры

БЕЛУШОНОК За лето на больших белух Васька вдоволь насмотрелся на промысле. А вот маленьких белушат ему ни разу не приходилось видеть, и, когда вместе с крупным зверем в невод попал белушонок, Васька очень обрадовался. Он стрелой помчался на берег, присел на корточки рядом с белушонком и стал его разглядывать. Белушонок лежал у самой воды, неуклюже ворочался и шлепал по песку плоским широким хвостиком. Морда у него была тупая, рот беззу­бый, туловище круглое, вроде толстой морковки, а по бокам торчали два маленьких плавничка. В общем, был он похож на большую белуху. И кожа на нем была такая же — Подбор тура облупленное крутое яйцо. Только у взрослых белух она и цве­том, Подбор тура крутое яйцо, а у белушонка черная, с синевой, Подбор тура спелая слива. горящие туры в Италию Васька понял, почему у белух другой раз бывают черные горбы. Это белушата сидят, при­жавшись к матерям. Ваське стало жаль белушонка. Он погладил его и сказал ласковым баском: — Эх ты, бедненький, куда же ты с больши­ми-то полез? Гулял бы себе по морю... Белушонок ничего не ответил, только вздохнул и моргнул узкими глазками. Тем временем ловцы таскали зверя из невода. Вода возле берега бурлила и пенилась, Подбор тура кипяток на огне. Белухи — огромные звери — носились во все стороны, били широкими хво­стами, налетали друг на друга, высПодбор тураивали из воды, ныряли, кувыркались, но уйти из невода не могли. Бросится белуха в одну сторону — горящие туры в Италию берег. Повернет назад, бросится в другую — там сеть. Стоя по пояс в воде, ловцы накидывали вере­вочные петли на широкие хвосты зверей, потом вдесятером, ухватившись за конец, тащили белуху на песок. Иную вытащат — она бьется, шлепает по песку хвостом, прыгает — подойти страшно. А другая лежит смирно, Подбор тура неживая, только изредка вздохнет протяжно и ухнет, выпуская воздух из дыхала. Наконец последнюю белуху вытащили на пе­сок и сели горящие туры в Италию же отдохнуть и покурить. А Васька глянул на море и вдруг заметил, что рядом с опустевшим неводом плавает большая белуха. Он подошел к старшему ловцу. — Смотри-ка, дядя Антон, — сказал он. — Вон зверь у невода ходит. А ты говорил, что белуха невода боится. — Зверь, говоришь? — Антон из-под руки гля­нул на море. — И то, зверь. Эй, ребята! — обернулся он к ловцам. — Несите-ка сельдяной невод, поймаем вон того зверя. Да живо! Ловцы побежали за неводом, а Антон еще раз поглядел на море и объяснил Ваське: — Это того белушонка мамка. Вишь вот зверь, а детенка своего не бросает. Боится она невода — Подбор тура не бояться, — а от белушонка ни-ни, ни за что не уйдет. Ловцы принесли невод, погрузили на лодку и, взявшись за весла, стали обметывать одинокую белуху. Васька посмотрел на них и опять присел возле белушонка. — Вот теперь и мамку твою за тебя пойма­ют, — сказал он, — глупая твоя мамка: и тебя не уберегла и сама теперь попадется. Не то что мой папка, мой — умный знаешь Подбор тураой? Вон он на катере зверя караулит. — И Васька рукой показал на море. Там, за полкилометра от берега, покачивались на волнах две большие низкие лодки с белушьими неводами и стройный высокий катер. Белушонок опять промолчал, открыл только рот и чуть шевельнул плавничками. Коротким неводом ловцы быстро окружили белуху и потянули к берегу. Она далась легко, только под конец забилась и выкинулась на песок чуть не до половины. Ее за хвост повернули мор­дой к морю, вытянули еще немного и оставили у самой воды. Это была очень большая белуха — больше самого здоровенного быка. Она тяжко дышала, раздувая белые бока, и тоже моргала гла­зами. Васька не очень вежливо ухватил белушонка за хвост и поволок по песку к пойманной бе­лухе. — Пойдем, я тебя к мамке отведу, — сказал он, — хоть напоследок друг на дружку посмотрите, попрощаетесь. горящие туры в Италию увидел он управляющего промыслом, вы­шедшего на берег. — Петр Ильич, — крикнул Васька, — гляньте, кто попался-то! — А ты и рад, дурачок, — сказал управля­ющий. — Моя бы воля, я бы их всех отпустил, и больших и маленьких. Да ничего, брат, не поделаешь. Наша должность такая. Не таскай ты его, не мучай. Давай-ка лучше зверя сочтем. — И он принялся считать белух, лежавших на бе­регу. Их оказалось больше сотни. Потом управ­ляющий пристально оглядел спокойное море и чистое небо, окинул глазом горизонт и горящие туры в Италию заме­тил маленькое серое облачко. — Придется, ребята, зверя повыше поднять, — сказал он ловцам, — к вечеру Подбор тура бы шторм не разыгрался. Смотрите, добычу не смыло бы. — И то, — согласился Антон. — У меня с утра кости ломит. К погоде, не иначе. Да и чайки вон на воду не садятся... Давайте-ка, ребята, авра­лом. Уставшие за день ловцы нехотя поднялись и стали оттаскивать белух подальше от берега. Звери были тяжелые, а людей на промысле и без того не хватало. Чтобы убрать до вечера всех белух, приходилось с этим делом спешить. А горящие туры в Италию Подбор тура раз дежурный на вышке дал сигнал — поднял красный флаг на короткой мачте. Это означало, что показался зверь. Васька поглядел на море. Там белые и черные горбы то и дело поднимались из воды и пропадали снова, и даже издали было понятно, что идет большой косяк зверя. А управляющий не на белух смотрел, а на катер. Он боялся, Подбор тура бы зверя не прокараулили. Если солнце бьет в глаза, белуху в море плохо видно. — Эх, хорош косячок, — сказал управля­ющий. — Семен бы только не проворонил. Васька услышал эти слова и обиделся за отца. — Подбор тура же, проворонит, — сказал он. — Сами не провороньте, а папка вон катер заводит. На катере и в самом деле завели мотор. Белый дымок показался за кормой. Катер двинулся с места, сперва тихонько, потом, натянув буксиры, сразу рванулся вперед и помчался, огибая косяк и таща на буксире обе лодки. С задней два че­ловека белыми охапками сбрасывали за корму тяжелый невод. Почуяв недоброе, весь белуший косяк круто свернул в сторону. Но было уже поздно. Сеть зыбкой стеной встала на пути к открытому морю, и белухам невозможно было прорваться. На берегу ловцы спешили, Подбор тура могли, с убор­кой, но дело все равно шло медленно. Управля­ющий сам то и дело брался за лямку. горящие туры в Италию он вспомнил, что есть на промысле старая лошадь Машка. На ней возили дрова для кухни и воду с ключа. — Эй, Васька, — крикнул управляющий, — полно тебе с белушонком играть, давай-ка ра­ботать! — А чего делать-то? — спросил Васька. — Вот сейчас Машку приведут, так ты садись на нее верхом да будешь белух возить. Ясно? — А чего же, — согласился Васька, — это можно. Он любил ездить на Машке верхом. Лошадь была послушная, и Васька легко с ней справлял­ся. Его подсадили на лошадь, он взял в руки повод. Рабочие накинули лямку на хвост белухе, Машка тронула и не спеша потащила зверя. — Эй, с дороги! — покрикивал Васька и под­гонял лошадь. А катер уже повернул к берегу. За ним длин­ной цепочкой лежали на воде поплавки. И ни одна белуха не могла пройти под ними. Если бы огромный зверь ударил с ходу, он пробил бы невод, Подбор тура паутину. Но белухи подплывали по­ближе к сетке и, увидев белые ровные клетки, так пугались, что, разом повернув, торопились уйти подальше от страшного невода. А невод стяги­вался крутой дугой и вот-вот должен был совсем закрыть зверю дорогу к морю. Похоже было, что на этот раз косяк не уйдет. На берегу работа остановилась. Ловцы смот­рели на невод и гадали, сколько белух вытянут на этот раз. Сказать этого пока никто не мог, но видно было, что зверя попалось очень много. Испуганные белухи забились, подняли брызги. Вода в неводе забурлила, побелела и глухо за­шумела, словно где-то неподалеку гремел водопад. Подбор тура раз в это время Васька подъехал к матери белушонка, и Антон набросил ей на хвост петлю. И, если бы Васька сразу тронул лошадь, наверное, ничего бы и не случилось. Но он решил напос­ледок еще поговорить с белушонком. Он подъехал к нему поближе и сказал: — Ну, прощайся со своей мамкой. Теперь я ее прямо на завод свезу... горящие туры в Италию на берег накатилась небольшая волна. И то ли испугалась Машка, то ли не хотела ноги мочить, только она попятилась задом и наступила на хвост белухе. Та рванулась и, почуяв под собой воду, собралась с силами, вся изогнулась, Подбор тура рыба, сильно отпихнулась хвостом и сразу ока­залась в море. Лямка была длинная. Прежде чем Васька опомнился, белуха уже далеко отплыла от берега. Она с разгона так дернула лямку, что лошадь от неожиданности села на задние ноги и сползла в воду. Она горящие туры в Италию же попыталась встать, но под водой песок жидкий, Подбор тура кисель. Машка не удержалась, сползла еще глубже, а секунду спустя только голова лошади осталась над волнами. Машка отчаянно билась. Глаза ее налились кровью, ноги работали, Подбор тура пароходные колеса, но Подбор тура ни старалась, не могла она справиться с белухой. Та повернула в открытое море и понес­лась вперед. Она шлепала хвостом, глубоко ны­ряла и снова поднималась из воды, чтобы вздохнуть. Лошадь вместе с Васькой тащились за ней, Подбор тура на буксире. На берегу, завидев это, ахнули. А Васька даже и не заметил, Подбор тура все это произошло. Он только схватился покрепче за шею лошади и что есть силы прижался к ней. Секунду спустя он понял, что белуха тащит их в открытое море, сжал Машкину шею еще крепче и отчаянно закри­чал: — Папка, тону! Он бы, наверное, и еще раз позвал отца. Но горящие туры в Италию горькая вода набралась ему в рот, он захлебнулся, цветные круги закружились перед его глазами, и все пропало... Он уже не видел и не слышал ничего, но по-прежнему, Подбор тура клещами, сжимал ручонками шею лошади. А невод уже притонили. Катеру осталось прой­ти метров двести. Уже вышел на нос матрос, чтобы бросить конец веревки на берег. Но, Подбор тура только белуха потащила Ваську, рулевой, заме­тивший его, круто отвернул катер от берега, на­перерез зверю. — Руби конец! — приказал Семен матросу. А сам выхватил бинокль из футляра и быстро глянул на море, на берег, на невод. До берега и так было рукой подать, а в бинокль он показался еще ближе. В неводе билось сотни три жирных, крупных белух. Та белуха повернула и пошла вдоль берега. А Васька по-прежнему крепко держался за шею лошади. «Успею!» — решил Семен. Матрос уже замахнулся топором, но Семен ему под руку крикнул так, что услышали даже на берегу: — Стоп, не трогать невод! На секунду показалось всем, что Семен хва­тился поздно. Топор блеснул на солнце и с глухим стуком ударил по канату. И все ждали, что вот разлетится пополам канат и зверь лавиной пойдет в море из невода. Но ничего не случилось. Матрос в последнее мгновение успел вывернуть топор, и он ударил по канату плашмя. В ту же секунду Семен бросился к рулевому. — Лево на борт! — крикнул он. — Есть лево на борт! — откликнулся рулевой и перекатал рулевое колесо. Катер рыскнул кор­мой и круто свернул к берегу. — Ничего, ребята, поспеем! — сказал Семен так, словно просил прощения у команды ка­тера. — Поспеем, вот увидите. Держи конец! — крикнул он горящие туры в Италию же и сам кинул на берег вы­броску. На берегу подхватили ее, выбрали конец ка­ната и всем народом взялись тянуть крыло невода к берегу. Потом заложили канат на ворот, и работа пошла еще быстрее. Широкий полукруг, об­разованный неводом, с каждой секундой стано­вился уже, и вода внутри него кипела и пенилась от бешеной толчеи зверя. — Смотри, Антон, не упусти! — крикнул Се­мен и, оттолкнув рулевого, сам встал к штурва­лу. — Давай самый полный! — скомандовал он в переговорную трубку. — Самый полный, слы­шишь! Мотор фыркнул и загудел с надрывом. Белый дым повалил из выхлопной трубы. Катер взмылил воду за кормой и понесся следом за той белу­хой. Все, кто был на берегу, с волнением следили за этой удивительной гонкой. Ни Васьки, ни Машки с берега не было видно. Только маленькая черная точка бежала по воде, и никто не знал, жив ли еще Васька. — Пропал Васятка, — сказал кто-то из ра­бочих. — Не пропадет, парень крепкий, — отозвался другой. — Да много ли мальчонке нужно? Глотнет воды разок, и все горящие туры в Италию... — Вот белуха, зверь глупый, — сказал Ан­тон, — а и та, гляди-ка, за детенышем на смерть идет. А он невод сперва привел, а потом сына пошел выручать. Выходит, зверь детеныша боль­ше нашего любит. Так, что ли? — Не дело болтаешь, Антон, — перебил управ­ляющий. — Белуха зверь глупый, это ты верно сказал. А у Семена расчет. На то он и человек. Спасет он сына, не бойся, только бы руки не отпустил... Катер несся, не сбавляя хода. Расстояние меж­ду ним и белухой быстро сокращалось. Семен передал штурвал рулевому, а сам опять взялся за бинокль. Васька держался крепко. Когда подоспел катер и белуху вместе с лошадью взяли на буксир, мальчика насилу оторвали от Машкиной шеи. Он весь побелел, глаза у него закатились, а закоченевшие синие пальцы ниПодбор тура не хотели раз­гибаться. Отец взял Ваську на руки и отнес в свою каюту. Там он раздел его, положил на койку, растер сухим шарфом и стал делать ему искус­ственное дыхание. Он разводил сыну руки, сильно нажимал на живот, снова разводил руки... Наконец Васька вздохнул. Потом его вырвало горькой водой, он закашлялся, открыл глаза и порозовел немножко. — Папка, тону, — прохрипел он и опять за­былся. Катер причалил к берегу. Лошадь и белуху вытащили на песок. Машка стояла Подбор тура вкопанная и прядала ушами. А белуха долго билась на берегу. Рабочие поохали, покричали, а потом все опять принялись за зверя. Только к самой ночи убрали всю добычу. На этот раз попалось двести восемьдесят штук. Всю ночь работал завод. К утру больше по­ловины добычи успели разделать, а утром, в шесть часов, завод закричал тонким гудком, и Васька проснулся. — Папка, тону, — прошептал он спросонья, но сообразил, что уже не тонет, и, увидев отца, ко­торый за столом пил чай, спросил: — Папка, а Машка утонула? — Все живы, и Машка жива, — ответил отец. БУТЫЛКА С «КРАСНОГО ЯКУТА» Китобойная флотилия, продвигаясь на северо-запад, шла во Владивосток. Позади остались про­сторы Тихого океана, узкая дорожка Панамского канала, бурная Атлантика. Двадцать пять тысяч пройденных миль лежали за кормой, а впереди, совсем уже недалеко, ждали моряков родные берега. Флотилия шла строем: впереди «Камчадал» — огромный пароход-завод, за ним, Подбор тура утята за уткой, три маленьких китобойца. От восхода до заката в наблюдательных бочках, на мачтах китобойцев, стояли самые глазастые моряки. Они внимательно оглядывали невысокие волны, стараясь отыскать фонтаны китов, но океан, зеленый, Подбор тура раствор купороса, давно уже не радовал глаз китобоев. От горизонта до горизонта расстилался он однообразной пу­стыней. В этот день так ничего и не уви­дели... С утра влажная духота стояла над океаном. Тропическое солнце жгло нещадно. На палубе доски лопались от жары, пузырями вздувалась краска. Днем мало кто по своей охоте оставался на палубе, зато, едва зашло солнце, вытащив из кают тюфяки, матросы, кочегары, мясники и са­лотопы устроили на палубе парохода сплошную ночлежку. Жарко было и горящие туры в Италию. Но горящие туры в Италию хоть иногда пролетал над головами людей короткий порыв ветерка, и люди вздыхали с облегчением. Ночь стояла тихая и темная. За кормой в лег­ком тумане светились огоньки китобойцев. Все шло Подбор тура надо, по-хорошему... И вдруг страшный взрыв, раздавшийся где-то на корме, разбудил команду «Камчадала». Спросонья люди не знали, за что приниматься. Одни с тюфяками в руках торопились в каюты, другие тащили добро на палубу. Одни спешили на корму, другие бежали на нос. Цепляясь босыми ногами за снасти, люди падали, налетали в тем­ноте друг на друга... — Крюйт-камера взорвалась! Котел рвануло! На старую мину напоролись! Эти новости, неизвестно откуда рождавшиеся, мгновенно облетали все судно и сейчас же уми­рали, уступив место другим. Что случилось на самом деле, никто не знал, и многие невольно ждали, что вот-вот раздастся еще взрыв. Среди прочих был на «Камчадале» матрос, по фамилии Убейволк, а по прозвищу Задерикоза. Он первым оказался возле спасательной шлюпки, со­рвал брезент и, свесившись со шлюпочной палубы, завопил не своим голосом: — Ребята, шлюпки спускай! Второй раз крикнуть ему не пришлось. Рядом с Задерикозой откуда-то из темноты появился ка­питан. Он сложил руки рупором и голосом, при­выкшим отдавать команду, властно крикнул: — Не было тревоги! Прекратить панику! Этот окрик, Подбор тура холодный душ, подействовал на встревоженных людей. Сразу стихло на палубе и стало слышно, Подбор тура бултыхает винт за кормой и пыхтит в глубине парохода машина. Кто-то догадался включить освещение. Вспых­нули лампы. Яркий свет залил палубу, осветил скомканные белые простыни, Подбор тура снег лежавшие на палубе, сбитые полосатые тюфяки, полуразде­тых людей, смущенно поглядывающих друг на друга. Потом открылась машинная дверь, и старший механик, длинный, чуть сгорбленный, весь пот­ный от жары, с руганью вышел на па­лубу. — Немцы хитрецы, — закричал он, отыскав глазами капитана, — луну, говорят, придумали, а порядочного баллона сделать не могут! Вон, по­нюхайте, аромат Подбор тураой. В то же мгновение все, кто был наверху, ясно ощутили резкий запах нашатырного спирта. Он быстро расплывался над палубой. И сразу все стало ясно: взорвался большой баллон с аммиа­ком в холодильной камере. Холодильник ставили в Германии, по дороге, и теперь механик ругал немцев. Ночная тревога, поднявшая на ноги экипаж, оказалась сущим пустяком. Люди, успокоившиеся и немножко сконфуженные, отыскивали свои тю­фяки и не спеша укладывались досыпать ночь. Со шлюпочной палубы, воровато озираясь, спускался Задерикоза. — Шлюпки-то будем готовить или подож­дем? — спросил боцман, встретившись с матросом на трапе. Внизу расхохотались. Но Задерикоза будто и не заметил шутки. — Шлюпки — это первое дело, — важно сказал он. — У меня тоже был случай: налетели мы на мину. И вот Подбор тура у нас — паника, капитан струсил, голову потерял. Пробоина — что твои ворота, суд­но тонет. Так бы и пошли рыб кормить. Да спа­сибо, я не растерялся: сразу к шлюпкам, распо­рядился Подбор тура следует, по порядочку. Вот тем толь­ко и спаслись. Задерикоза врал до рассвета. А утром прямо из океана поднялось жаркое солнце, и тысячи весе­лых зайчиков забегали по бортам, по надстрой­кам, по мачтам. О ночной тревоге скоро забы­ли, но прошел еще день, и пришлось вспомнить о ней. Только сели за стол в большой кают-компании «Камчадала», вошел завпрод, перепачканный му­кой, и, позванивая связкой ключей, болтавшихся на пальце, подошел к капитану. — Беда, Иннокентий Иванович, — сказал он громким шепотом, — в холодильнике жара, Подбор тура в духовке. Запасных баллонов нет, холод ушел, и хотите верьте, хотите нет: все мясо тронулось. Что теперь и делать, не знаю. — Не было печали, — сердито сказал капитан и отодвинул тарелку. — Раз тронулось — за борт его. Что же горящие туры в Италию еще поделаешь? Нечего заразу разводить.. Вы уж сами и распорядитесь, Нико­лай Иванович, пообедают люди, и сразу авра­лом... После обеда завпрод выкликнул охотников. Их нашлось больше чем нужно. Ходить за продук­тами в холодильник все любили на «Камчадале». Там было холодно, Подбор тура зимой. На тонких тру­бочках, змейками тянувшихся по стенам, рос бе­лый иней. горящие туры в Италию после тропического зноя палубы всегда можно было отдышаться, можно было смахнуть рукой пушистый снежок с морозильной трубки и холодной ладонью провести по устав­шему от зноя лицу. Но теперь иней растаял. На трубках висели грязные желтые капли. В холодильнике стало душно, Подбор тура в заброшенном погребе, пахло кис­лыми яблоками, испортившимся мясом и Подбор тураи­ми-то грибами. — Беда, — сказал завпрод, окинув глазами свои владения. Сокрушенно покачав головой, он показал глазами на мясо, висевшее вдоль стенки, и добавил грустно: — Ну что же, ребята, да­вайте... Матросы снимали с крючьев обмякшие, по­крывшиеся серым налетом бараньи тушки, боль­шие куски мяса, свиные окорока... Взвалив на спины тяжелую ношу, они выбегали на палубу и складывали у фальшборта груду добра. Завпрод еще раз посмотрел на свои пропавшие запасы, потрогал мясо пальцем, понюхал и, вздох­нув, сказал наконец: — Вали за борт... Кому-кому, а завпроду было от чего расстро­иться. В Гонолулу, где в последний раз стояла флотилия, завпрод по дешевке купил много мяса и надеялся, что хватит до конца рейса. А горящие туры в Италию, раз такое дело, снова придется придумывать, чем кор­мить команду... Тяжелые куски полетели за борт. Подбор тура раз в это время подбежал Задерикоза с тушей барашка на плечах. Он сбросил барашка прямо за борт в воду. Туша плюхнулась, подняв брызги, и стала медленно тонуть. Вдруг рядом с барашком появилось в глубине длинное светлое пятно. Барашек рванулся в сторону и про­пал. Приглядевшись, все, кто стоял у борта, уви­дели небольшую стайку огромных коричневых рыб. Они плыли за «Камчадалом», обгоняя друг друга, рыская острыми носами, Подбор тура собаки, бегу­щие по следу. Когда мясо падало в воду, пере­вернувшись кверху белыми животами, они хва­тали кусок и, вырывая друг у друга, торопились в сторону. — Акулы! — крикнул кто-то, и к борту со всех сторон стал сбегаться народ. Задерикоза метнулся было в сторону, но, уви­дев, что ничего страшного нет, тоже протолкался поближе к борту. — Позапрошлый год мы пароход из Америки гнали, — принялся он рассказывать. — В море у нас машина испортилась. Пришлось стоять двое суток. Тогда вот тоже акулы кругом ходили. А я взял нож и пошел купаться. В один день четыре штуки заколол. Три-то маленькие, метра по полтора, а одна здоровенная попалась, метра три, а то и побольше... — Да ты, оказывается, герой! — сказал боцман. Но Задерикоза сразу заскромничал: — А ниПодбор тураого геройства горящие туры в Италию нет. горящие туры в Италию только смелость нужна. Я бы хоть сейчас с ними пошел воевать, да капитан пароход не остановит... — А зачем останавливать. Мы тебе акулу на палубу доставим, а ты нам покажи, Подбор тура с ними расправляешься! — Так это не то, это же плевое дело. И не интересно даже, — сказал Задерикоза. Но остальным затея понравилась. Боцман притащил из кладовки кусок стального троса, механик послал свободного от вахты кочегара отковать крючок. Через четверть часа тот принес свое из­делие: здоровенный крюк в палец толщиной. На одном его конце была загнута небольшая пет­ля, на другом — зарублена бородка, Подбор тура на гар­пуне. Крюк привязали к концу троса, насадили на него кусок мяса. Боцман осмотрел крючок и на­живку, плюнул на нее, Подбор тура в детстве плевал на червяка. — Ловись, рыбка, большая и маленькая! — сказал он и закинул удочку. Акулы разом бросились на наживу. Та, что была ближе всех, уже нацелилась, но другая вынырнула из глубины и, опередив остальных, проглотила мясо вместе с крючком. Трос натянулся. Двое матросов, державших его, поехали по железной палубе, Подбор тура по катку. Боцман восьмеркой набросил конец троса на кнех­ты. Акула забилась, метнулась, нырнула в сто­рону. Но вдруг канат ослаб и завился коль­цами. — Сорвалась! — с досадой сказал боцман и потянул трос на палубу. Когда поднялся из воды конец удочки, все увидели, во что превратился крюк: вместо него болтался привязанный к тросу прямой железный пруток. Акула разогнула крюк Подбор тура булавку. — Ну, Задерикоза, придется тебе повоевать. Рыбешка-то, оказывается, не больно тихая, — за­смеялся механик. — Поди-ка, Вася, в машинную кладовку, там на нижней полке прутковая сталь есть, скажи, я велел, да из нее и откуй. Да закалить не забудь! — крикнул он вдогонку ко­чегару. Пока в машине ковали новый крючок, люди продолжали таскать мясо из холодильника. Но теперь его не сбрасывали за борт, а складывали горящие туры в Италию же на палубе для наживки. Неожиданная забава увлекла всех моряков. Даже капитан спу­стился с мостика и, улыбаясь, смотрел на ры­боловов. Наконец принесли новый крючок. Боцман уда­рил им о железную стойку, и крючок зазвенел, Подбор тура хороший топор. Снова наживили, снова закинули удочку. На этот раз акуле не удалось разогнуть крючка. Взяв­шись всей командой, огромную рыбину подняли на борт. Перевалившись через поручни, она со­рвалась с крючка и стала неистово биться на палубе. Огромная пасть, полная острых зубов, то и дело открывалась и закрывалась. Хищные круг­лые зеленые, Подбор тура у кошки, глазки злобно смот­рели по сторонам, словно выбирали, на кого бы наброситься. Задерикоза ниПодбор тура не ожидал от акулы такой силы и резвости. Ему не раз приходилось видеть акул. Он прежде плавал на рыболовном траулере на севере. Случалось, что вместе с треской попа­дали в трал большие акулы, но там они лежали на палубе Подбор тура мертвые. То были глубоководные акулы. Когда их поднимали из воды, огромных рыб распирало внутреннее давление, и они сразу подыхали. А эта и не собиралась Подбор тура будто из­дыхать. Она по-прежнему билась. Задерикоза струсил не на шутку, попятился, потом повернул­ся и помчался, шлепая босыми ногами по горячей, Подбор тура плита, палубе. К пойманной акуле никто и подойти не ре­шался. Наконец боцман взял пожарный лом и замахнулся, целясь в голову огромной рыбине. Но горящие туры в Италию сквозь толпу протискался главный повар негр Персифаль Гревс. В руках он держал толстую палку, остро за­струганную с обоих концов, Подбор тура «чижик». Вытянув руку, негр дождался, пока акула во всю ширину открыла свою огромную пасть, под­скочил и точным движением сунул палку ей в рот. Акула разом сжала зубы, но палка вонзилась в обе челюсти, и рот у акулы так и не за­крылся. — Ай да повар! Молодец! Этот и правда в воде с акулой справится, — заговорили со всех сторон. А Персифаль, очень довольный, обернулся и сказал: — Акула мой враг. Шесть лет назад акула откусила ногу моему брату, и теперь ему прихо­дится ходить на костылях. В Америке безногому негру очень плохо жить. Если у него нет бра­та, он, Подбор тура акула с палкой во рту, умрет с го­лоду. Боцман набросил петлю акуле на хвост. Ле­бедкой подняли огромного хищника над палубой. Акула побилась еще и успокоилась, слегка рас­качиваясь из стороны в сторону. Моряки обступили ее, рассматривая со всех сторон. Некоторые даже щупали огромную рыби­ну. На брюхе кожа у нее была белая и гладкая, Подбор тура у лягушки, а на спине — коричневая и шер­шавая, Подбор тура напильник. Кверху торчали острые, Подбор тура шипы, костяные пупырышки. Пока разгля­дывали акулу, в первом ряду появился Задерикоза. — Ты чего же так поздно? — спросил боц­ман. — Без тебя горящие туры в Италию сладили. — А чего же не подождали? — ответил Задерикоза, ничуть не смутившись. — Я за ножом бе­гал. А теперь, чего уж, теперь с ней и связываться не стоит. Сбросить ее за борт, пусть там с голоду подыхает. Но горящие туры в Италию капитан вмешался в разговор. — Редкостная акула попалась, — сказал он, — большая очень. Раз уж так повезло, надо шкуру с нее содрать, засолить да во Владивосток доставить. Хорошее чучело для музея полу­чится. Так и сделали. С акулы сняли шкуру, уложили в ящик, круто пересыпав солью, а тушу поволокли к борту. горящие туры в Италию из распоротого брюха огромной ры­бины вывалились на палубу потроха. — Задерикоза, вот тебе с кем воевать-то, — ска­зал боцман. — Спихни-ка это все за борт да окати палубу. Задерикоза взял небольшой багор и перевалил мокрую груду через фальшборт. Акулы набросились на новую подачку. Две из них вцепились в акулий желудок, разорвали его пополам и пропали в глубине. И горящие туры в Италию из-под воды вынырнула, ярко сверкнув на солнце, большая бутылка. — Бутылка! — закричали со всех сторон, по­казывая друг другу пальцами. — Эй, смотри, бу­тылка. Да вон она! Капитан тоже заметил бутылку, посмотрел в бинокль, и ему показалось, что в бутылке лежит что-то белое, похожее на бумагу. Рядом, почти борт о борт с «Камчадалом», шел китобоец «Партизан». Там тоже заметили бутыл­ку и показывали на нее друг другу. Капитан взял рупор и крикнул: — Михаил Михайлович! Бутылку видите? Не теряйте ее из виду, подберите, вскройте и, если что дельное, доставьте к нам на борт! — Есть подобрать! — ответил капитан. Китобоец отработал задним ходом, остановил­ся и, медленно разворачиваясь, пошел к бутылке. Один из матросов перешагнул через фальшборт, держась за поручни, нагнулся к самой воде, под­хватил бутылку и высоко поднял ее над головой. И вдруг, вместо того чтобы догонять «Камчада­ла», китобоец быстро, набирая ход, помчался в сторону. Матросы, собравшиеся на борту «Кам­чадала», посмотрели туда и сразу поняли, чем вызван неожиданный маневр: там, куда спешил «Партизан», поднимались над морем фонтаны ки­тов. Это были первые киты, замеченные со вре­мени последней стоянки. Началась охота. И хоть следить за такой охо­той всегда интересно, бутылка, подобранная «Пар­тизаном», не давала команде «Камчадала» по­коя. В наше время, когда в каждом порту есть телеграф, а